В своем последнем прямом эфире в Фейсбуке премьер-министр Никол Пашинян, представляя секретный документ пятилетней давности, коснулся коррупции в системе государственного управления, коррупционного характера этой системы. Никол Пашинян заявил, что эта система была построена по такому принципу, что, когда из нее выводишь коррупцию, ничего не остается.
Никол Пашинян, конечно, прав. В период прежней власти система государственного управления была полностью основана на коррупции, об этом знали и знают все, и для того, чтобы убедиться в этом, не чувствовалось необходимости в каком-либо секретном документе. Этим своим разоблачением Никол Пашинян всего лишь констатировал то, что всем было известно. Однако он так и не отметил, чем собирается «заполнить» систему государственного управления после искоренения коррупции.
Да, за прошедшие полтора года Николу Пашиняну удалось ликвидировать как минимум системную коррупцию. Это, пожалуй, одно из самых значимых достижений действующей власти. В то же время, после устранения коррупции, система государственного управления, по сути, оказалась в вакууме, поскольку на место коррупции в эту систему не было внедрено ничего. Коррупция была идеологией системы государственного управления Роберта Кочаряна и Сержа Саргсяна, тем «цементом», который склеил властную пирамиду — от самого низа до вершины власти. Сегодня этого клея нет, но нет и того, что должно было заменить его. А роль этого преемника должны были выполнять те задачи, та миссия, которая вытекает из глобальной стратегии, концепций, программ власти.
Однако у власти на практике нет такой стратегии, концепции. В результате система госуправления действует всего лишь в режиме оперативного управления, решая текущие проблемы дня. Это является одним из последствий не исповедующей «измы» власти, поскольку, когда у власти нет идеологической основы, система государственного управления лишается видения развития и, по сути, той миссии, к которой она призвана.
В этом вопросе есть еще одна концептуальная проблема. Никол Пашинян говорит о пороках прежней системы, о пороках, которые разрушили государство изнутри, и он прав. В то же время премьер видит устранение этих пороков в той же системе.
То есть, Никол Пашинян хочет бороться с этими пороками, ликвидировать их, оставаясь в том же институциональном обществе, которое обслуживало прежние режимы.
В период правления Роберта Кочаряна и Сержа Саргсяна вся система государственного управления, все государственные институты действовали по логике обслуживания неформальных задач этой власти, они служили криминальной олигархии, монопольной экономике, незаконному воспроизводству власти. И вот, этими институтами и структурами Никол Пашинян хочет устранить пороки, порожденные той же системой, что является величайшим заблуждением. Без институциональных, системных изменений эта проблема не может быть решена. Между тем мы не видим со стороны властей никаких шагов, направленных на системные преобразования, создание новых институтов. Подобные шаги возможны только посредством конституционных изменений, радикальной трансформации законодательства. Однако власти не намерены идти по такому пути, а Никол Пашинян наслаждается суперпремьерством, созданным по логике той же прежней системы и с целью ее обслуживания.
В Армении продлившаяся более двух десятилетий порочная система имела конституционно-правовую формулировку. Этот конституционно-правовой порядок сохранился. Новая власть, не изменив это, хочет устранить пороки прежней системы, что является обреченным на провал путем.
Никол Пашинян находится у власти уже полтора года. За все это время он занят лишь констатацией проблем. Это, однако, преимущественно функция оппозиции, которую в свое время с большим успехом выполнял Никол Пашинян. Миссия властей — не только и не столько констатировать проблемы, сколько представлять варианты их решения. Практически идеально выступающий в роли оппозиционного деятеля Никол Пашинян пока полностью не избавился от стереотипов оппозиционного деятеля.
