Начальник Службы национальной безопасности Армении Артур Ванецян на заседании правительства заявил о поручении по подготовке материалов и проведении следствия по произошедшей накануне в Армении энергоаварии, которое было дано подразделениям СНБ.
Реакция Артура Ванецяна вполне адекватна сложившейся ситуации и, так сказать, кодексу государственной безопасности. При этом проблема не только в том, что мы имеем дело с аварией важнейшей для государственности инфраструктуры или, иначе говоря, «кровеносными сосудами или с сердечно-сосудистой системой» государства, что и делает необходимым рассматривать вопрос именно на уровне национальной безопасности.
Проблема в том, что крупная энергоавария происходит в решающий для Армении период, когда после бархатной революции государство находится в довольно сложном и многослойном процессе восстановления суверенитета, который, с одной стороны, так сказать, обрамлен геополитическими партнерскими возможностями и спросом, а с другой — конечно же, сопротивлением этому процессу заинтересованными как внутренними, так и внешними субъектами, которые имеют рычаги, деньги, власть за пределами Армении.
Вот это обстоятельство делает реалистичным наличие самых разных и, может быть, зачастую невообразимых рисков в этом процессе восстановления суверенитета, государственной субъектности и попытки их реализации. В то же время, все это может представлять собой также процесс волевых испытаний постреволюционной Армении, когда может быть, так сказать, проверена, испытана политическая, а также психологическая воля новой власти и общества Армении, чтобы понять тот потенциал, который имеет общенациональное решение по существу восстановления суверенитета.
В этом смысле реакция на уровне начальника СНБ и поручение следствия, которое, по всей вероятности, заранее обсуждено и согласовано с премьер-министром Пашиняном, на практике является проявлением государственной, политической воли Республики Армения или подтверждением, которое показывает, что Ереван не только в вопросах Арцаха, но и государственного суверенитета и субъектности не позволит кому-либо говорить на языке шантажа и угроз. Есть ли подобный язык в случае конкретного энергоресурса или нет, это, по крайней мере, можно сказать только в результате обстоятельного изучения. Однако, что это могло быть, и это, конечно, вероятный риск не только в случае с Арменией, не вызывает сомнений.
Но есть или нет, это один вопрос, и совершенно другой вопрос, что Армения реагирует метко и адекватно, чтобы в настоящее время, в случае отсутствия чего-то подобного, никто даже не подумал, что когда-либо это возможно и возможно таким образом навязать что-либо Армении.
