Приостановление судебного производства по делу 1 Марта и направление дела в Конституционный суд, несомненно, создают новую ситуацию в этом деле, имеющем для Армении не только правовое, но и политико-правовое значение. Сказать, что это решение суда стало сюрпризом для премьер-министра Пашиняна, пожалуй, наивно. По всей видимости, именно это обстоятельство стало одной из причин того, что премьер-министр в своем известном выступлении о судебной системе коснулся Апрельской четырехдневной войны и говорил о необходимости создания парламентской комиссии для изучения ее обстоятельств или о назревании вопроса.
Дело в том, что Четырехдневная Апрельская война, как и дело 1 Марта, по большому счету является системным вопросом. Конечно, рамки и границы, проходящие линии и разделения здесь, возможно, несколько отличаются в плане конфигурации, но, тем не менее, эти развития напрямую связаны не только с внешнеполитической и военно-политической средой, но и с внутрисистемными раскладами Армении в этом контексте.
Апрельская война на практике назревала на протяжении лет, в которой с одной стороны играло свою роль мощное вооружение Азербайджана, с другой — то, что это вооружение происходило при приоритетной поддержке России. За пять лет, предшествующих Апрельской четырехдневке, Баку закупил смертоносное вооружение на несколько миллиардов долларов, 80% которого поставила Россия. А это уже не только военно-техническая проблема, но и военно-политическая, учитывая то, что Москва являлась союзником Армении. Этот статус означал, что, покупая оружие у России, Азербайджан покупал также политическую привилегию и гарантию на его применение, что Россия не помешает этому.
Параллельно с этой внешней ситуацией Армения проводила безликую и бессильную политику. Серж Саргсян пытался противопоставить этому процессом Евроассоциации, однако, как показало 3 сентября 2013 года, бесполезно. Под давлением России Саргсян принял решение о вступлении в ЕАЭС, после чего возник кризис с Евросоюзом. А здесь вопрос уже переносится во внутреннее поле Армении, во внутрисистемную плоскость, где сформировалось довольно интересное противостояние между властными полюсами и выходцами из одной и той же системы. Это противостояние, глубинным смыслом которого, как стало очевидным вследствие последующих развитий, стало обеспечение гибкости процесса евразиации Армении и, фактически, обеспечение армянского алиби российско-азербайджанской военно-политической сделки, принуждение замолчать редкие СМИ и небольшие экспертные круги, говорящие об этих проблемах и опасностях. В этих условиях назревала внешняя атака на Армению.
Какие ожидания и какие внешние контакты были в поведении участников внутрисистемного расклада в этом процессе? Это вопросы, которые могут выявить новые обстоятельства для общественных заключений, выводя из этого дальнейшие политико-правовые потребности.
