В 2018 году число человеческих жертв в сферах обороны и безопасности Азербайджана составило 37, сообщает агентство «Туран» со ссылкой на доклад Института военных исследований «Каспий» (CDSI).
Согласно источнику, всего 6 из 37 военнослужащих погибли на передовой, вследствие пули противника. Что касается погибших в небоевых условиях, то пятеро из них погибли в результате болезни, четверо – из-за несчастного случая, 8 – при невыясненных обстоятельствах и еще четверо – вследствие выстрела, произведенного сослуживцем.
Агентство отмечает, что доклад был составлен на основе как официальных, так и неофициальных – опубликованных в интернете данных.
Также сообщается, что еще шестеро азербайджанских военнослужащих в 2018 году погибли вследствие ДТП, еще двое подорвались на мине, и два солдата совершили суицид.
Согласно докладу CDSI, о 20-и из 32-х смертных случаев Министерство обороны Азербайджана не распространяло официального сообщения.
«Несмотря на резкое снижение числа жертв, большое число погибших в небоевых условиях шокирующе», — говорится в докладе. «Ни пресса, ни различные общественные группы не могут обсуждать проблемы в армии. Министерство обороны часто не реагирует на появившуюся в прессе информацию о погибших в армии», — отметили азербайджанские эксперты.
Накануне мы представили потери, зафиксированные в армянских вооруженных силах в течение прошлого года.
В течение 2018 года – с 1 января по 10 ноября в Вооруженных силах Республики Армения и Республики Арцах вследствие неуставных отношений или по техническим причинам погибло больше военнослужащих, нежели вследствие предпринятых противником действий.
Издание Tert.am, основываясь на официально подтвержденной информации, сделало подсчеты, согласно которым в 2018 году в Вооруженных силах погибли 39 военнослужащий, 7 из которых (18% от общего числа) погибли от пули противника, а 32 (82%) – на территории Армении и Арцаха погибли по разным причинам.
Как бы это ни было парадоксальным, в прошлом году в вооруженных силах Армении и Азербайджана потери были почти одинаковы, причем, есть та же равномерность в вопросе потерь на передовой, и потерь вследствие неуставных отношений.
Это, пожалуй, говорит о том, что результаты армянской революции все еще не капитализированы в армянских вооруженных силах. Причем, об этом говорят и правозащитники, и люди, которые еще со времен войны стоят близко к армии, и своей сегодняшней общественной деятельностью затрагивают ее проблемы.
Основатель первого разведывательно-диверсионного отряда, командир Вова Варданов, например, считает, что после революции в армии сменился только Давид Тоноян, давая понять, что вооруженные силы все еще весьма далеки от институциональных реформ.
Вова Варданов отметил, что официально заявляется о том, что в армии происходят серьезные перемены, коррупция исчезает расхитителей призывают к ответственности, но это не так, и кадровые изменения свидетельствуют об обратном.
«А что украл Манвел Григорян? Бросили вам пыль в глаза, он тушенку украл? Он был участником активных действий СДЕ, идя на собрания, обращался в МО, организовывал лагеря, и МО, прекрасно понимая, что все это необходимо для повышения нашей обороноспособности, помогал военизированной структуре продовольствием, одеждой и прочим. Но ведь Манвел – очень серьезный преступник, а то, что называют воровством, это не воровство, это хищение просроченных, некачественных тушенок из армии. В свое время и я получил их для проведения совместных с Минобороны действиями, но был вынужден из собственного кармана кормить и членов моей организации, и участвующих в учениях военнослужащих – есть это было невозможно», — подчеркнул он.
Варданов, по сути, дает понять, что посредством антикоррупционных шоу сокрываются существующие в армии проблемы.
С другой стороны, очень возможно, что существующий в обеих странах неблагоприятный контекст следствие именно военной ситуации – независимо от того обстоятельства, что с обеих сторон зафиксированных на передовой жертв несравнимо меньше тех смертных случаев, которые являются следствием неуставных отношений.
Войны поглощали намного более демократические общества, чем наше. Война диктует свои правила игры, это очень дорого обходится государствам, их бюджетам, способствует милитаризации обществ и государственных систем, в конце концов – тормозя осуществление демократических реформ, институциональных реформ. В конце концов, режим «ни война, ни мир» ослабляет механизмы парламентского и общественного контроля над армией.
Военные ситуации мешают эффективному управлению, что в свою очередь стимулирует развитие коррупции.
Если по части Азербайджана все очевидно, и мы имеем дело с, по сути, ханской системой, то в случае Армении – это тема для серьезного обсуждения – позволят ли фактический военный режим и блокада Армении иметь состоявшуюся демократию, или это возможно только после урегулирования конфликта?
В действительности же эта проблема требует серьезнейшего изучения, а до этого мы склонны признать, что находящиеся в состоянии войны армии, как правило, реформируются с трудом – играя роль, так сказать, «мясорубки» для молодых жизней, доказательством чего, пожалуй, являются почти одинаковые показатели потерь, зафиксированные в вооруженных силах Армении и Азербайджана.