«Отсутствие парламентского контроля в стране, утверждение авторитарного режима стали причиной того, что силовые структуры 1 Марта были использованы в качестве дубинки во внутриполитических процессах», — вчера в своем выступлении заявил кандидат на пост председателя постоянной парламентской комиссии по вопросам обороны и безопасности, депутат от блока «Мой шаг» Андраник Кочарян.
Надо отметить, что позиция Кочаряна адекватна, тем более, что он считает необходимостью, чтобы Полиция и СНБ стали министерствами. Кстати, в этом вопросе кандидат в председатели комиссии по сути повторяет главный тезис партии «Светлая Армения» и наоборот – выдвинувшая его кандидатуру фракция «Мой шаг», казалось бы, не намерена хотя бы на данном этапе отказаться от суперпремьерской системы.
Пожалуй, стоит вернуться в недавнее прошлое и вспомнить, что в свое время Роберт Кочарян умышленно снизил институциональный статус полиции и СНБ –таким образом, «списав» ту ситуацию, которая существовала после 27 Октября. Кроме того, второй президент таким образом хребет силовых структур вынес за рамки парламентского контроля, сделав свою авторитарную власть полной. Те же самые традиции продолжил и Серж Саргсян, даже после того, как в 2015 году якобы приближал Армению к европейским стандартам – посредством конституционных преобразований внедрив парламентскую систему.
В предыдущем парламенте с тенденциями авторитарной власти последовательно боролась фракция «Елк», и казалось, что одним из первых шагов Никола Пашиняна после бархатной революции должен был стать отказ от модели супер-премьер-министра. Однако, если в предложенном правительством проекте структурных реформ полиция и Служба национальной безопасности остаются структурами под управлением премьер-министра, то значит никакой реформы не происходит, и в Армении на институциональном уровне продолжает действовать авторитарный режим и всегда существует риск повторения 1 Марта.
Нельзя всю надежду на ликвидацию авторитаризма возлагать на «доброту» власти или его первого лица, потому что доброта, в конце концов, вовсе не является политической категорией, и нет никакой гарантии, что нынешняя власть всегда будет «хорошей» или, тем более, никто не может гарантировать «доброту» следующего правительства.
В парламентской системе полиция и СНБ не могут действовать вне контроля НС, в противном случае весьма велик риск злоупотребления силовым ресурсом власти. Кстати, подобное уже произошло, когда во время предвыборной кампании в Совет старейшин Еревана лидер блока «Мой шаг» Никол Пашинян объединил политический и административный ресурс и с трибуны митинга дал указания директору Службы национальной безопасности и начальнику полиции. Подобное поведение не имеет ничего общего с демократией, и если на институциональном уровне вопрос о статусе полиции и СНБ и парламентском контроле не будет решен, демократия в Армении отнюдь не будет необратимой. Ссылаться на легитимность первых постреволюционных выборов как минимум несерьезно, потому что в случае этих выборов ресурсом власти был его высокий рейтинг. Спустя годы это может быть не так, и не имеющие высокого рейтинга власти могут «вспомнить» о силовых структурах, и все вернется обратно, потопив и еще не состоявшуюся избирательную систему.
