Мэрия Еревана продолжает демонтировать близлежащие кафе возле Оперного театра, на этот раз здесь тихо, без напряжения и накала, который был в процессе демонтажа в предыдущий день.
Интересно, что одно из кафе, Jazzve, опубликовало заявление, призывающее других владельцев кафе прекратить акции протеста, поскольку они могут поставить под угрозу безопасность граждан и полицейских, а обсуждать проблемы с мэрией только законными средствами.
Это заявление заслуживает внимания не только с точки зрения решения вопроса чисто в сфере правовой культуры. Ведь здесь нам еще предстоит пройти долгий путь. Оно также примечательно с точки зрения политического подтекста, который очевидно имела ситуация накануне, когда к акциям протеста работников кафе присоединились лица, которые, с одной стороны, не имели никакого отношения к этим кафе, а с другой стороны, довольно хорошо известны их политические ориентации и позиции. А одна из политических сил, ППА, немедленно попыталась принять участие в этом процессе, с призывами не допустить столкновений и, призывая к диалогу, и в то же время, конечно, с расчетом собрать политические очки проводника социального протеста, что также естественно для любой политической силы.
Таким образом, сложилась напряженная ситуация, в которой были очевидны как открыто вовлеченная политическая парламентская сила, так и имеющая «закулисную» роль политическая единица или единицы, в том числе пытающиеся Роберта Кочаряна провозгласить премьер-министром. Что примечательно, это происходило параллельно с обсуждениями в суде ходатайства об аресте Роберта Кочаряна.
И вот на этом фоне, с одной стороны, интересным становится «блиц-криг», организованный по поводу демонтажа кафе и также в этом контексте распространенное одним из кафе заявление с призывом решать все вопросы в правовом поле, которое, кажется, является призывом разделить правовую и политическую составляющие, отделить от политического контекста ситуацию, в свою очередь с содержанием в подтексте намека, что есть силы, которые хотят погреть руки в напряженной ситуации.
В то же время это мог быть опыт «разведки», а также проверка силы власти и ее готовности к силовому противостоянию. В этом смысле вопрос состоит в том, зафиксировали ли «разведчики» для этих кругов удовлетворительный результат, от чего будет зависеть ответ, удался ли «блиц-криг», или провалился?