За последние 20 лет АРФД, пожалуй, впервые попыталась самостоятельно сформировать повестку, проведя на площади Свободы митинг, в котором, по разным подсчетам, участвовало около двух тысяч граждан.
Сугубо в плане участия митинг можно считать состоявшимся, если учесть то объективное обстоятельство, что рейтинг Никола Пашиняна все еще высок, что объективно создает трудности для развертывания оппозиционной деятельности. С другой стороны, в плане вчерашнего митинга менее важно было число его участников или даже содержание выступлений, поскольку в последние дни АРФД выступила с несколькими заявлениями, которые дают общее представление о текущих позициях традиционной партии.
Впервые за 30 лет этот митинг собрал наших граждан, наше общество, чтобы сказать властям — станьте серьезнее: сегодня на площади Свободы подобное заявление сделал член АРФД Гегам Манукян.
Призывы стать серьезным в новейшей истории Армении, конечно, были. Например, в конце 1997г. Левон Тер-Петросян обратился с подобным призывом к политическим силам по вопросу НКР, однако, по всей видимости, посчитал, что его призыв не имеет перспектив, и ушел из власти. АРФД призывала власти стать серьезнее, чтобы дать понять обратное — что возвращается в новом статусе.
Однако сам по себе важен ответ на вопрос, какая из АРФД призывает власти стать серьезными, та партия, которая на протяжении 20 лет была одной из политических могил криминально-олигархической системы, или подвергшаяся ребердингу АРФД, которая подает заявку на становление качественно новой оппозицией?
Другой важной интригой было то, какое отношение к митингу имеет Роберт Кочарян, если учесть то обстоятельство, что партия объявила о митинге после изменения меры пресечения второго президента и последовавшими за этим бурными событиями.
Очевидно, Кочарян не присутствовал на митинге в прямом или переносном смысле слова, иными словами, АРФД попыталась максимально разграничить себя от прежних или ассоциирующихся с ними сил и деятелей. Конечно, это само по себе не доказательство того, что митинг АРФД является лишь результатом проявления собственной повестки и не умещается в глобальный контекст реставрации старой системы.
Представители АРФД несколько раз утверждали, что возврата к прошлому не будет, и они подают заявку на то, чтобы быть ключевой оппозицией. Если теоретически примем, что публичные заявления соответствуют реальному поведению партии, то, по крайней мере, уместным будет вопрос о том, что такое альтернативное видение АРФД — это старое забытое или новое оппозиционное движение в Новой Армении с решимостью не оспаривать повестку революции? Этот вопрос, пожалуй, не был актуальным, если бы в своих выступлениях АРФД давала оценку своей деятельности за последние 20 лет. В таком случае, люди имеют право считать, что АРФД неискренна, поскольку сегодня она оппозиционной точкой зрения поднимает голос против тех гнусных явлений и системы, которые в основном являются следствием ее коалиционного участия в прошедшем двадцатилетии.
С другой стороны, одного митинга или даже нескольких заявлений недостаточно, чтобы мы смогли составить целостное представление о деятельности АРФД, о ее политической мотивации. Прозвучавшие сегодня с трибуны выступления, оценки были достаточно адекватными, однако АРФД может освободиться от печального призрака прошлого, сегодняшних преследований Кочаряна и прежней системы и стать институциональной оппозицией. Ответы на эти вопросы сегодня остались открытыми, даже если АРФД показала «желтую карточку» команде Никола Пашиняна, имея в кармане «красную». Площадь Свободы слышала более пламенные и шумные выступления, однако это вовсе не привело к формированию реальной альтернативы.
Мы снова приходим сказать, что не позволим, чтобы было одно мнение, поскольку одно мнение — это диктатура, в нашей стране это исключено, с трибуны говорили деятели АРФД. Это вполне адекватная и разумная позиция, но чтобы постепенно разочаровывающееся в команде революции наше общество, которое, несомненно, нуждается в альтернативе, поверило в сегодняшнюю заявку АРФД, оно должно быть уверено в том, что партия действительно сожгла мосты с прошлым, которое отождествляется с ненасытностью и беспределом криминально-олигархической системы.
